Автор выражает признательность владельцам частных коллекций, предоставивших фото образцов традиционных ножей гаучо.
Возникла было у меня мысль: а не написать ли об аргентинских национальных ножах? Но, немного подумав, понял: нет, не написать… Почему? Да потому что они будут до боли похожи на традиционные уругвайские ножи, и ещё вдобавок – на бразильские, не менее традиционные и национальные. Это и не мудрено для национальных ножей соседних народов, имеющих общие границы, о чём я уже упоминал в своих предыдущих публикациях о национальных ножах. Поэтому, чтобы рассказать об аргентинских, уругвайских и немного бразильских национальных ножах, писать придётся о ножах гаучо, суровых бродяг и охотников южноамериканской степи – пампы, которую в русском языке ещё с XIX века почему-то повелось называть «пампасами».
В XVII веке пампа представляла собой «дикое поле» южноамериканских владений испанской короны, растянувшееся от нынешнего бразильского Риу-Гранди Ду Сул до аргентинской Патагонии. Считается, что примерно в это время в пампе появляется особая общность – креолы-гаучо. Часто их ошибочно принято называть южноамериканскими пастухами или ковбоями, что, в общем-то, в корне неверно. «Ковбоями» стали пастухи из числа европейских эмигрантов, пришедшие в пампу в конце XIX века, когда едва не вся южноамериканская степь была уже распродана и поделена на частные пастбища, а вольно бродившие повсюду дикие быки и лошади постепенно превращались в частные стада.
«Гаучо». Художник Альдо Чиаппе
Эти европейские пришельцы переняли у истинных гаучос прошлого их имя и славу, традиционную одежду и снаряжение. Словом, почти всё, за исключением дикого и вольного нрава, о котором слагали легенды и которому позже так сильно пытались подражать портеньос (жители столиц) из Буэнос-Айреса и Монтевидео. При этом разница между гаучос прошлого и пришедшими им на смену потомками европейских колонистов подчас будет примерно такая же, как между русскими «гулящими людьми» времён Запорожской Сечи и работниками конезавода.
Изначально гаучос – это потомки межрасовых браков первых испанских переселенцев с местными индейцами. Заимствовав многое из культуры аборигенов, в том числе и умение выживать в пампе, гаучос неплохо ладили с последними. В итоге, будучи подолгу оторванными от зыбких островков европейской цивилизации на континенте, они сформировали особую общность с собственной культурой, замешанной на порядком подрастерянных христианских традициях Испании и культуре аборигенного населения. Гаучос не занимались ни земледелием, ни скотоводством, добывая себе пропитание в основном охотой, в том числе и на дикий скот, либо зарабатывая продажей шкур и прочих продуктов этой самой охоты. Некоторые из них не брезговали грабежами и контрабандой. И лишь во второй половине XIX века, с появлением первых скотобоен, гаучос начали наниматься перегонщиками дикого скота.
Идентичные пуньалы и верихеро с серебяной отделкой. Тот самый случай, когда разница – лишь в размере. Фото по публикации Abel A. Domenech “A Short Essay About Gaucho Knives: Facón, Daga, Cuchilla and Puñal”
Подобно русским казакам «украинных» территорий, гаучос являлись непременными участниками всех мало-мальски значимых политических событий этой части испанских владений, как-то войны, многочисленные революции, конфликты с индейцами и прочие перипетии. Закалённые и неприхотливые, хорошо знающие местность и с рождения сидящие в седле, гаучос были просто находкой для кавалерии и пограничной стражи, в рядах которых и оказывались, причём нередко против своей воли.
Комплекс снаряжения и вооружения гаучо сформировался благодаря затейливому сочетанию местных индейских и испанских традиций, при этом полностью удовлетворяя всем потребностям жизни в пампе. Интересно, что в мирное время, вплоть до конца XIX века, он практически полностью исключал за ненадобностью огнестрельное оружие: для охоты верхом гаучо вполне хватало болас, ласо и большого ножа.
Традиционно большие ножи – пуньал, факон и дагу – носили за поясом, лезвием вверх
Если взглянуть на ножи гаучос максимально поверхностно и непредвзято, то мы увидим классический универсальный хозяйственно-боевой комплекс, состоящий из большого и малого ножей, характерный для представителей практически всех охотников и кочевников безлесной зоны. Большой нож, имевший сравнительно длинный (порядка 30–45 см) и относительно тяжёлый клинок, использовался как для выполнения грубых хозяйственных работ, так и в качестве охотничьего и боевого оружия (в том числе для знаменитых «креольских дуэлей»). Второй, сравнительно небольшой, с клинком в 12–15 см, был необходим для мелких хозяйственных работ или для приготовления пищи.
Традиционно большой нож носили за спиной на пояснице, заткнув его наперевес за широкий традиционный пояс-«тирадор» так, чтобы рукоять торчала вверх с правой стороны. Малый нож обычно размещали, заткнув за пояс наискось спереди, параллельно паховой складке. Отсюда его название – верихеро, что весьма деликатно можно перевести как «подбрюшник». При таком способе ношения ножи не мешали во время езды верхом и были безопасны в случае неожиданного падения с лошади.
Креольская дуэль. 1880-е годы
Основой этого комплекса парных ножей изначально, вероятно, были традиционные ножи, характерные для периода колониальной Испании, бытовавшие ещё со времён конкисты и, вероятно, как производившиеся местными кузнецами, так и поступавшие в вице-королевство с торговыми испанскими кораблями. Однако по объективным причинам ножи кочевников пампы ранних эпох не сохранились до нашего времени. Поэтому на данный момент мы будем исходить из того, как выглядел классический набор традиционных ножей гаучос начиная примерно с первой половины XIX века, когда после череды войн и обретения независимости в бывшие испанские колонии хлынул поток европейского импорта.
Попытки поделить длинные ножи гаучос на хозяйственные и боевые почти во всех случаях будут обречены на провал, так как и те и другие благополучно могли быть использованы как для хозяйственных работ по обустройству лагеря, так и для поединков.
Пуньал
Большой универсальный нож с клинком средиземноморского строя (хвостовик расположен не по центру полосы, а значительно ближе к линии обуха клинка). Практически во всех случаях на обухе имеется фальшлезвие, длина которого может достигать половины длины клинка. Типологически от малого ножа верихеро пуньал мог отличаться лишь большими размерами. В качестве одной из особенностей пуньала и верихеро также иногда указывается наличие небольшого круглого или восьмигранного плоского цельнокованого валика между клинком и хвостовиком, который выполнял функцию своеобразного больстера – ограничителя рукояти.
Старинный пуньал с серебряными рукояткой и ножнами. Частная коллекция
В конце XIX века в Аргентине появляется «полевой нож» (cuchillo de campo). По сути, это был почти тот же самый пуньал, но, в отличие от классического варианта, предусматривающего сквозной монтаж рукояти, «кучищо де кампо» – это фултанг с накладками на рукоять и уже упомянутым ограничительным валиком между клинком и рукоятью.
Факон и дага
Эти типы боевых ножей настолько схожи, что при поверхностном взгляде их можно и перепутать: оба предполагают симметричные формы клинка и рукояти, расположенные на одной оси, и симметричную либо S-образную гарду. Разница заключается лишь в типе клинка. Если дага – это классический кинжал с обоюдоострым, нередко ромбовидным клинком, то факон – это всё-таки боевой нож, с симметричным однолезвийным клинком, долом и фальшлезвием на обухе. Кстати, сам термин «факон» пришёл к нам из языка гаучос, появившись на стыке двух языков и культур: испанской (с территорий нынешних Аргентины и Уругвая) и португальской (будущая Бразилия), чьи подданные, не признавая никаких границ, регулярно сталкивались в пампе. В результате из португальского слова faca («нож») и испанского окончания on, указывающего на большой размер, появился «ножище» гаучо, названный факоном.
Четыре даги с серебряными рукоятями и каронеро (в центре), явно переточенные из старых штыковых и сабельных клинков. Фото по публикации Abel A. Domenech “A Short Essay About Gaucho Knives: Facón, Daga, Cuchilla and Puñal”
Каронеро
В арсенале гаучос существовали также и особо длинные факон и дага, получившие название «каронеро». Это оружие с клинком, достигавшим 80 см, было предназначено для фехтовального боя с противником, вооружённым штатным длинноклинковым оружием вроде сабли или палаша. А поскольку длинные клинки в тех краях носили исключительно солдаты, полиция и представители власти, то и каронеро, будучи чисто боевым оружием, являлся принадлежностью лишь двух категорий гаучос: тех, кто служил в ополчении или в пограничной страже (и таким образом представлял официальные власти), либо тех, кто по тем или иным причинам был с этими самыми властями не в ладу. При этом переход из одной категории в другую был для гаучос абсолютно обыденным явлением.
Своё название каронеро получил от места расположения на экипировке – вдоль потника под седлом, именуемого «кароной». Клинки каронеро могли быть изготовлены специально либо позаимствованы от сабель или палашей. При этом рукоять с небольшой гардой (либо и вовсе без неё) позволяла безо всякого дискомфорта поместить оружие вдоль седла (чего никак нельзя было добиться от сабли с громоздким и тяжёлым испанским эфесом). Кстати, на этом месте, поминая вышеприведённое сравнение с русским Диким полем первых веков вольного казачества, передаю большой привет из Южной Америки всем любителям истории появления шашки, регулярно ломающим копья на различных форумах о её преимуществах и причинах возниконовения...
Сейчас в Аргентине и Уругвае можно встретить различные варианты верихеро и пуньал для туристов, с рукоятками из самых экзотических материалов, от пальца страуса до хвоста броненосца. Фото из открытых источников
Верихеро
Как уже было сказано выше, небольшой поясной нож верихеро, который обычно носили, заткнув за пояс наискось спереди, типологически являлся родным братом пуньала, от которого его подчас отличали лишь скромные размеры с длиной клинка в 12–15 см. Однако этот небольшой ножик не так прост, как кажется. Благодаря своим компактным размерам и практически абсолютному типологическому сходству с «большим братом» вплоть до наших дней именно он часто является главным туристическим сувениром из мира гаучос для многих любителей национальных ножей.
Напоследок буквально пара слов о материалах, которые использовались при изготовлении ножей. Материалом для клинков, разумеется, традиционно служила углеродистая сталь того качества, какое удавалось достать: большинство настоящих гаучос, будучи людьми весьма бедными, редко имели возможность купить или заказать дорогой клинок. Поэтому на клинки ножей регулярно шёл различный вторчермет, благодаря чему до наших дней дошло немало факонов и кинжалов, переделанных из полосы штыка или из обломка сабли.
Старинный факон с рукояткой из рога и болеадорас. Фото из открытых источников
При изготовлении рукоятей в ход обычно шли дерево, рог или берцовая кость. Завершали всё это великолепие простые кожаные ножны с кожаной клипсой для крепления на поясе. Именно такое сочетание материалов, пожалуй, и следует считать классическим для настоящих ножей гаучос прошлого. Однако это вовсе не отменяло и существования более качественных клинков, изготовленных в местных кузницах или привезённых на продажу из Старого Света и отделанных серебром. Кстати, великолепные рукояти и ножны из серебра и мельхиора начинают массово появляться в бывших испанских колониях – будущих Аргентине и Уругвае – приблизительно с 1830-х годов, вместе с хлынувшим потоком иностранцев после обретения национальной независимости.
Ножи в серебряном уборе, изначально доступные лишь людям с большим достатком, очень быстро стали символом статуса и заветной мечтой едва ли не всех гаучос пампы, наряду с серебряными шпорами, поясом и конской сбруей, отделанными серебром. (Ну и вот как тут не вспомнить прямую аналогию с противоположного конца света, где в то же самое время в ненецкой тундре и в Приуралье точно так же верхом шика считались ножи с блестящей латунной рукояткой, висящие на широком поясе-тасме, также богато отделанном блестящими латунными пряжками, пуговицами и накладками-рубежами!)
Когда к концу XIX века некогда дикая и безлюдная пампа благодаря возросшему потоку эмигрантов из Старого Света была поделена на частные пастбища или распахана под посевы переселенцами-колонистами, креолы-гаучо, по сути, лишились своей привычной среды обитания. В итоге часть из них была вынуждена наниматься пастухами и перегонщиками к новым хозяевам пастбищ, а другая часть в поисках работы подалась в города. С эмигрантами в эти края пришли и новые традиции, и новые ножи переселенцев. Но по сей день национальными ножами Аргентины и Уругвая считаются именно ножи гаучо. В связи с чем пуньал и факон были многократно воспеты сначала в классической аргентинской литературе о свободолюбивых жителях пампы, а затем – в текстах танго о завсегдатаях злачных мест Буэнос-Айреса и Монтевидео…
Все статьи номера: На острие клинка №11, 2023
